К третьей годовщине Қаңтара президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев дал интервью газете «Ana tili», в котором оценил значение этих событий для страны. Риторика президента за три года заметно изменилась, как именно — разбираем далее.

От заговорщиков к проблемам

В первые дни и месяцы после январских событий 2022 года президент больше фокусировался на внешнем враге — «заговорщиках», «террористах» и «бандитах», которые, якобы, стали главными виновниками трагедии. 

«…Но террористы по-прежнему наносят ущерб государственному и частному имуществу, применяют оружие в отношении граждан. Правоохранительным органам и армии мною дан приказ открывать огонь на поражение без предупреждения. (...) Нам пришлось иметь дело с вооруженными и подготовленными бандитами, как местными, так и иностранными. Именно с бандитами и террористами. Поэтому их нужно уничтожить. И это будет сделано в ближайшее время», – обещал он тогда.

В зачинщиков попали даже правозащитники и активисты:

«… Так называемые «правозащитники» и «активисты» ставят себя выше закона и считают, что они вправе собираться где хотят и болтать что хотят. (...) Пособническую и, по сути, подстрекательскую роль в нарушениях правопорядка играют так называемые «свободные» средства массовой информации и «забугорные» деятели, далекие от коренных интересов нашего многонационального народа. (...) Можно без преувеличения сказать, что все эти безответственные демагоги стали соучастниками развязывания трагедии в Казахстане. И мы будем жестко реагировать на все акты правового вандализма», – говорил президент 7 января 2022.

Однако в 2025 году Токаев обозначил более сложную картину причин кризиса. 

«Спустя три года после Қаңтара большинство наших граждан убедились в том, что главной причиной беспрецедентных беспорядков стала очевидная социальная несправедливость, политический застой, а также неуемные амбиции заговорщиков, их безразличие к судьбе народа и государства», – сказал он в интервью.

То есть, заговорщики остались, но на первое место выдвинуты «очевидная социальная несправедливость и политический застой». Правозащитники, активисты и свободная пресса исчезли из обвиняемых. Но в интервью президент выстраивает четкое противопоставление «нас» (государства и народа) и «их» (заговорщиков и манипуляторов), все же  формируя образ врага, угрожающего обществу даже сегодня. 

Образ врага – популярный политический прием, который используется для консолидации общества вокруг власти, враг при этом абстрактный и собирательный: здесь не называются конкретные имена виновных.

Образ общества и расследование трагедии

К.-Ж. Токаев также  считает, что по Қаңтару прошло «объективное расследование» и сетует на то, что вокруг событий января продолжают распространяться домыслы. 

«Вокруг Қаңтара по-прежнему витают домыслы и разные версии произошедшего. Тем более, что некоторые ангажированные лица, вынашивающие определенные политические расчеты, жонглируют фактами, пытаются манипулировать эмоциями граждан», – подчеркнул он.

Здесь президент отказывает в поиске справедливости обычным людям, пострадавшим в  Қаңтар, а также всем казахстанцам, шокированным расстрелом 238 граждан в центре Алматы, которые ищут правду или вновь переживают трагедию в дискуссиях не потому, что с кем-то ангажированы или имеют политические цели, а потому что им страшно от того, как легко государство способно убивать, и они не хотят, чтобы это повторилось.

«Следствие прошло в открытом режиме, преступники привлечены к ответственности, – говорит президент. – В Парламенте состоялись специальные слушания. Это беспрецедентный случай в нашей истории. Первые парламентские слушания были проведены спустя три месяца после январских событий, вторые – через год. На слушаниях выступили не только представители госорганов, но и правозащитники. Открыто высказывались разные мнения, задавались неудобные вопросы. И все это – в прямом эфире, процесс широко освещался в отечественных и зарубежных СМИ. Власть сознательно пошла на такой шаг, поскольку сама заинтересована в том, чтобы в обществе не осталось никаких вопросов».

К сожалению, вопросы остались. Анализ медиапространства, который МИСК провел в 2023 году  рамках документирования трагедии, проанализировав порядка 200 000 сообщений в медиа и социальных сетях, демонстрирует, что в материалах, где лидеры общественного мнения, журналисты, политологи рассуждают о Январских событиях, в реакциях и комментариях явно видно, что события эти пока остаются для общества непонятными, все еще требующими расследования и осмысления.

«До сих пор никто не понял, что случилось в Январе на самом деле. Официальная риторика только усугубляет сомнения. Возможно, дело в том, что Кантар – это уже третья попытка госпереворота. В последний раз его должно было спровоцировать убийство Алтынбека Сарсенбаева. Несмотря на все старания власти, общество не может забыть Кантар. Режим строгой секретности по Январским событиям только снижает доверие к Акорде, несмотря на обещания о беспристрастности расследования. Между тем в судах уже начали рассматривать дела «топ-менеджеров» неудавшегося государственного переворота. Поэтому мы решили сами попытаться понять, кем могли быть действующие лица и исполнители недопереворота», – говорил журналист Мирас Нурмуханбетов в статье «Что пошло не так в январском недопервороте или все так было задумано?» в конце 2022 года.

Демократия или порядок?

В своей речи Токаев подчёркивает, что ключом к процветанию Казахстана является концепция «Закон и Порядок». По его словам, это единственный путь к сохранению единства и суверенитета страны. 

«И самое главное – нужно повсеместно внедрять принципы справедливости, как зеницу ока беречь единство народа на основе концепции «Закон и Порядок». Те, кто против данной концепции, выступают за анархию в обществе во имя «демократических ценностей», по сути, хотят подорвать казахскую государственность. С этим мириться нельзя. Самая высокая степень демократии – это торжество закона. К этой цели пролегает тернистый путь,» – отмечает он. 

Здесь немного тревожным выглядит постановка анархии и демократических ценностей в один ряд, хотя последние и взяты в кавычки, что указывает на тех, кто демократическими ценностями только прикрывается. Для кого-то это может быть посылом о том, что демократия может вести к анархии, что свобода ведет к вседозволенности, и нам, как обществу, «еще рано давать в руки демократию». 

Во главу угла президент ставит закон и порядок, хотя в их основе лежит справедливость, которая должна отражаться в законах. Например, солдаты, которые стреляли на поражение и убили 238 казахстанцев – действовали законно? Но был ли этот закон или указ справедливым? Именно об этом говорит общество, когда не понимает, что же тогда произошло.

Закон и порядок – концепты сильного государства, но закон и порядок, которые используются властью для оправдания своих действий, закон и порядок без справедливости будут постоянно приводить к социальным взрывам.

Таким образом, мы видим, что ключевые элементы нарратива о Қаңтаре со стороны главы государства спустя три года — все еще образ врага, идея стабильности через силу и приоритет порядка над свободами.